ХРАМ ПОКРОВА ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ

В СЕЛЕ СЕРГИЕВСКОМ

 

...Вера православная была тем светочем, благодаря

коему сама государственная и народная жизнь была

одухотворённа и осмысленна.

М.М. Осоргин

О селе Сергиевском (Горяинове, Карове, Кольцове) Калужской области и Покровской церкви в нем, пожалуй, как ни о каком ином селе в русской глубинке, написано немало объемных и серьезных книг, среди которых «Воспоминания» М.М. Осоргина (2009), «Эхо родной земли. Двести лет одного русского села» С.А. Шмемана (2003), «Три века села Сергиевского...» В.И. Абакулова (2009), «Из истории села Сергиевского» А.В. Кандидова (1999), «Летопись Покровской церкви села Сергиевского Калужского уезда» В.В. Легостаева и В.И. Абакулова (2010), «Дом для тысячи детей» А.Н. Труниной (2009), и еще более двух десятков статей, опубликованных в периодической печати и сборниках крае­ведческих конференций разных лет, а также несколько радио- и телепередач (радио «Град Петров», «Голос России», РИА «Новости»; телеканалы «Культура» и «Ника-ТВ»),

Почему же не угасает интерес к давно минувшему? Как объяс­нить все возрастающее внимание к разрушенному храму, от которо­го осталась одна колокольня? Пришло время собирать камни? Или семя истинной православной веры, посеянное в свое время благо­честивыми семействами Кар, Осоргиных и наших предков дает свои плоды? Какой свет продолжает сиять над поруганной святыней, со­гревает и влечет к себе наши оледеневшие души?

Прежде всего, это связано с последними владельцами имения Сергиевское — Осоргиными и тем духовным, нравственным и культурным потенциалом, который несет и хранит это семейство.

Чем обусловлена высота духа, нравственности и благочестия рода Осоргиных? Несомненно, это твердая православная вера, подкреп­ленная родственной связью со святой праведной Иулианией Лаза­ревской (Осоргиной). Какой это яркий положительный пример «жизни во Христе», явленный миру семейством Осоргиных!

Возможно, именно поэтому появляются все новые и новые исследования, свидетельствующие о возможности благочестивой жиз­ни в миру.

История рода Осоргиных в течение 75 лет была неразрывно свя­зана с Сергиевским. В Покровском храме хранилась частица мощей святой Иулиании, в честь преподобного Сергия Радонежского был устроен правый придел, названы село и средний сын Осоргиных. Шестеро детей последнего владельца крещены в этой церкви, здесь венчалась его старшая дочь Софья с Николаем Лопухиным, крещен их первенец Сергей. Святые угодники земли русской освятили сво­им благословением эту землю!

Уникальность храма — в его истории. В нем духовно возросли будущие подвижники православия: протоиерей Михаил Осоргин, монахиня Серафима (Антонина Осоргина), Павел Малинин, учи­тель Сергиевской школы и певчий в храме, а позже — иеромонах и благочинный Троице-Сергиевой лавры, а также страстотерпец, уби­енный в Соловецком лагере, Георгий Осоргин.

Когда из России православная вера изгонялась, именно Михаила Михайловича Осоргина патриарх Тихон благословил быть храните­лем православной веры за рубежом. В 1924 году при ведущем участии Осоргиных было организовано Сергиевское подворье в Париже. Оно на протяжении уже 86 лет является спасительным духовным берегом для многих поколений русских эмигрантов и их потомков. Богословс­кий институт Сергиевского подворья позволил сохранить и передать будущим духовным пастырям все богатство русского духовного насле­дия, и Осоргины до сих пор играют в этом важную роль.

Сергей Осоргин писал: «Влияние на нас Сергиевского громад­но: в нем мы выросли, в нем заложено основание всей нашей после­дующей жизни, Сергиевское было для нас духовной и телесной ко­лыбелью».

Их потомки — женщины-подвижницы, смысл жизни которых со­стоял в служении ближнему. Ульяна Сергеевна Осоргина (род. 1923), жена протопресвитера Александра Шмемана; ее дочери: Мария Шмеман, жена протоиерея Иоанна Ткачука, Анна Шмеман, жена прото­пресвитера Фомы Хопко (США), Елизавета Апраксина (1947), жена протоиерея Алексия Виноградова М.М. Осоргин (1887—1950) —орга­низатор, псаломщик, регент церковного хора Свято-Сергиевского подворья в Париже, его сын Николай Осоргин (род. 1924) — профес­сор Сергиевского Богословского института в Париже, сын погибше­го в ГУЛАГе Георгия Осоргина — протоиерей Михаил Осоргин (род. 1929), настоятель храма Святых равноапостольных кн. Константина и Елены в Кламаре (Париж, Франция).

Сергиевское не исчезло, оно было перенесено на другую почву, однако исток, история его — здесь, на нашей Калужской земле.

В день освящения храма 14(1) октября 1810 года преосвящен­ный Евлампий, епископ Калужский и Боровский, в проповеди ска­зал: «Вниду в дом Твой, поклонюся ко Храму Святому Твоему, в страхе Твоем(пс. 5, 8). Сии были умилительные слова Божественного Да­вида, излиявшиеся не из уст только, но из глубины сердца, веры и любви к Богу...

О, коль желательно... чтобы и мы пламенели таковыми чувствами к Богу, таковым же желанием, усердием и ревностью к дому Божию.

Но се и дом, и храм святой Господень новоустроен, украшен и благодатию Божею освящен! Уже Святилище Божие не удалено от Вас, близ есть: процвела ваша пустыня, яко крин.

Поздравляю тебя, благочестивая строительница. Именем всея церкви поздравляю и вас, православные христиане!».

Прихожане любили свой храм, гордились им. Когда дал трещи­ну большой колокол, заказали новый и везли его всем народом со станции Ферзиково, впрягаясь по 30—40 человек в повозку! На храм жертвовали средства, обсадили территорию вокруг него липами, ус­тановили хрустальный крест на колокольне.

В 1910 году в приходе Сергиевской церкви торжественно празд­новалось 100-летие храма. М.М. Осоргин в своих «Воспоминани­ях» пишет: «К церковному торжеству столетия нашей церкви я при­гласил нашего архиерея, епископа Вениамина. Приехал он накануне с целым сонмом духовенства, необходимым для архиерейского слу­жения. Только хора он не привез, должен был петь наш хор под ре­гентством Беляева. Службы шли по строгому уставу: сначала малая вечерня, отслуженная нашим бывшим учителем                        Е.В. Соколовым, затем всенощная, которую служил сам владыка, он же и читал ака­фист. Обедня на следующий день была особенно торжественная.

День столетия церкви совпадал с днем нашего храмового праздни­ка, 1 октября. Народу было много. Архиерей назначил два посвяще­ния: во диакона и во священника, так что многие прихожане впервые увидели это таинство. Я был тронут, когда во время молебна, при воз­глашении многолетия, была добавлена «вечная память» не только храмостроительнице, но, по желанию архиерея, и моим родителям. Это было особенно трогательно, и я потом глубоко благодарил за это архиерея. Возвращались мы с ним вдвоем в карете, и когда я захотел запла­тить ему, он с негодованием отвел мою руку и сказал, что это не только его обязанность, но и сердечное желание: провести в тесном молит­венном общении с нами этот знаменательный день в нашей приходс­кой жизни. Пригласил я к себе обедать в этот день, кроме причта, всех учителей и учительниц прихода. <...> Во время обеда я произнес тост за здравие архиерея, в нем я высказал мысль, что участие владыки в нашем приходском торжестве — верный залог, что наши приходские радости и горести близки его сердцу, а потому, бодрые этим чувством, мы просим: помоги, Господь, нам, деятелям приходским, преуспевать в нашей деятельности на пользу церкви и во славу Божию. Кончил я провозглашением «многая лета» владыке, и весь стол запел «многая лета», раскатистая октава протодиакона Песоченского покрывала все голоса. Когда уехали архиерей со свитой, много было разговору: все делились впечатлениями, все по-настоящему ошущали праздник».

Первые сто лет сергиевской церкви были славными, народ любил свой храм, помещики всегда поддерживали его благолепие, жертвовали на нужды храма, содержание причта. В приходе развивалось народное образование, были открыты шесть школ для детей, Братство св. Иулиании для помощи остро нуждающимся, лазарет ее имени, в котором по­правили здоровье более 500 раненых в Первую мировую войну.

После революции храм разделил участь большинства их: в 1922 году были произведены опись и изъятие церковных ценностей, в 1932 году церковь закрыли. Только до этого произошел «бабий бунт» про­тив закрытия церкви. Храм простоял всю войну, а в хрущевские вре­мена был разобран на кирпич. Осталась одна безголосая колоколь­ня с покосившимся крестом.

С 1998 года группа калужских краеведов, клуб «Добрая воля» и местное население пытаются начать восстановление храма. В 2000 году провели работу по уборке мусора из колокольни, кто-то при­нес цветы, поставил иконы. В 2009 году иереем Игорем Кореньковым впервые за 77 лет отслужен молебен в престольный праздник Покрова Богородицы. Историческая память и православная вера постепенно возвращаются в народ.

Л.П. Паутова